Осенью 1915 года командование русской армии и император Николай II были застигнуты врасплох просьбой союзников, которые просили помочь в усилении воинского контингента на Западном фронте. Просили ни много ни мало - 400 тысяч человек! Где было взять такую огромную человеческую массу?
Первая мировая война шла уже больше года, но, к сожалению, счет побед был не в пользу стран Антанты. Более того, германские войска, проведя ряд успешных наступательных операций, создали угрозу взятия Парижа.
Через полсвета
Но самым страшным были потери союзников в живой силе. Поэтом просьба союзников была вполне правомерна: дескать, во-первых, мы помогаем вам поставками оружия; во-вторых, новые формирования на этом театре военных действий помогут сковать переброску германских дивизий на Восток.
В конце концов, эти доводы показались убедительными, и главнокомандующий вооруженными силами России Николай II в начале 1916 года отдал приказ о формировании пяти бригад. Правда, численность личного состава уменьшили почти в десять раз - с запрошенных 400 тысяч военнослужащих до 45 тысяч. Была достигнута договоренность о том, что командовать подразделениями будут офицеры российской армии при участии французских советников, а также о том, что расходы на переброску войск берет на себя французская сторона.
Оставалось только выбрать маршрут. Впрочем, существовали только два варианта: первый - из Архангельска через северные моря к берегам Западной Европы. Но этот путь был смертельно опасен - в акватории господствовали германские рейдеры, поэтому переброску контингента было решено осуществить судами из китайского порта Далянь через Индийский океан и Суэцкий канал во французский порт Марсель. Путь оказался действительно безопасным, но и трудным. С учетом железнодорожной перевозки по Транссибирской магистрали и КВЖД первая бригада добралась до конечного пункта назначения только 20 апреля 1916 года. Поэтому впредь было решено отправить караваны по северному пути вокруг Скандинавии до французского порта Брест под усиленной охраной британских кораблей. На военном совете приняли решение - две бригады усилят военную группировку на участке фронта в районе Шампани, а две другие отправятся в Македонию. Пятая бригада осталась в качестве резерва в России.
Непростая ситуация
Надо сказать, что русские подразделения поставленные перед ними задачи, благодаря умению воевать и личному мужеству, выполнили. Но какой ценой! Из восьми дивизий, входящих в четыре бригады, после вывода в тыл на переформирование к лету 1917 года удалось возродить только две. Если быть точным, то даже одну, причем в Македонии, поскольку до русских волонтеров дошли слухи о свержении монархии и произошедшей на родине революции. Как и на Восточном фронте, появились солдатские комитеты и агитаторы, которые призывали покинуть опротивевшие окопы и вернуться домой, к мирной жизни. И вот здесь, в лагере Ла-Куртин, расположенном в окрестностях Лиможа, где шло формирование новой Русской пехотной дивизии, вспыхнули волнения. Большая часть нижних чинов отказалась повиноваться офицерам и стала требовать отправки в Россию, а поскольку найти пути разрешения конфликта противостоящим силам в лице командного состава и солдатских «выборщиков» не удалось, то 11 июля 1917 года части, оставшиеся верными присяге, принесенной императору, покинули лагерь и передислоцировались в другой, под Бордо. Однако выполнить приказ командования о подавлении мятежа они отказались, как, впрочем, и французские войска.
Пришлось задействовать только что прибывшую из России артиллерийскую бригаду, военнослужащие которой еще подчинялись своему командованию. После обстрела лагеря мятежников, в ходе которого погибли восемь человек и почти полсотни были ранены, в Ла-Куртине выбросили белый флаг. Наиболее рьяные зачинщики беспорядков оказались за решеткой, а остальным было предложено три варианта на выбор. Первый - поступить в создаваемый Русский экспедиционный корпус и продолжить воевать в составе французской армии. Второй не предусматривал участия в боевых действиях, а только работу в тылу. Не принявших ни одного из этих предложений ждала ссылка в североафриканские колонии для использования на принудительных работах. И надо сказать, что около пяти тысяч солдат остановились на этом варианте. В два раза больше согласились на тыловые работы. А из немногих оставшихся все-таки удалось сформировать корпус, который вошел в состав Марокканской дивизии Иностранного легиона. Судя по всему, такое решение французское военное командование приняло не случайно. Военнослужащие этого подразделения, выходцы из североафриканских стран, славились, так же как и русские, бесстрашием и пренебрежением к смерти. Поэтому в качестве ударной группировки их всегда посылали на самые опасные участки фронта.
Незамеченные подвиги
Впрочем, у наших соотечественников особого выбора не было. После прихода к власти большевиков и заключения Брестского мира они не только были забыты на родине, но и на чужбине превратились в изгоев.
Боевое крещение Русский легион принял в мае 1918 года. Тогда германские войска прорвали оборону в районе реки Эн, открыв тем самым себе путь на Париж. И тогда «латать прореху» бросили Иностранный легион. Марокканские стрелки дрались как львы, но и их возможности были не безграничны. И тогда против подтянутых свежих сил германской армии был брошен резерв в виде Русского корпуса.
Контратаковав противника, легионеры общими усилиями сумели остановить его продвижение, но дорогой ценой - в живых осталось не больше 20% личного состава. Остальные бойцы нашли упокоение в братских могилах на кладбище Сент-Илер-ле-Гран, что на окраине города Мурмелона. После этого негативное отношение к русским, появившееся после заключения сепаратного договора о мире, резко изменилось. Теперь за глаза солдат и офицеров подразделения иначе как Легионом чести не называли.
Подобная лестная оценка дошла и до-тех, кто за год до описываемых событий отказался брать в руки оружие, предпочитая отсидеться на работах в тылу. Теперь они были готовы снова «встать под ружье». И очень скоро переформированный легион был готов принять участие в новых боевых действиях.
После удачной военной операции по прорыву оборонительной линии Гинденбурга, способствовавшей принуждению Германии к заключению перемирия, русские легионеры в качестве оккупационных войск были направлены в Рейн-Вестфалию. Война для них закончилась, а высшей наградой за доблесть стал Военный крест на знамени легиона и приглашение принять участие в параде Победы. После того как колонна наших соотечественников промаршировала под парижской Триумфальной аркой, Русский легион как самостоятельное воинское подразделение прекратил свое существование.
К тому времени Родина-мать в лице советского правительства вспомнила про «пропавших своих сыновей». Ближе к концу Гражданской войны была создана специальная комиссия по возвращению солдат и офицеров легиона в Россию. Многие, в том числе, например, и будущий маршал Советского Союза, министр обороны СССР Родион Малиновский, это известие восприняли с воодушевлением. Другие, наоборот, приняли решение остаться в рядах ставшего им родным Иностранного легиона. Третьи за время работы в тылу успели не только найти себе подруг, но и, женившись на француженках, создать семьи. Иные акклиматизировались в североафриканских общинах, созданных русскими эмигрантами. Так или иначе, к 1921 году работа по репатриации российских граждан, волею судьбы оказавшихся на чужбине, была завершена и комиссия прекратила свое существование. Памятников, посвященных ратному подвигу русских легионеров, на территории Франции нет. Только церковный храм на кладбище близ Мурмелона по проекту архитектора Альберта Бенуа. Его возвели в 1937 году на деньги, собранные из частных пожертвований.
Сергей УРАНОВ
Свежие комментарии