19 февраля 2000 года меня не стало. Так утверждали потом финики, а домой улетели нехорошие вести. Пропал я.
Ханкала — Моздок — Самара по такому маршруту нас бортами перекидывали все дальше. Только в Самаре нас привели в божеский вид, да раньше и нельзя было.
Многие были очень тяжелые. На санобработке, так как сам не мог ничего сделать, меня, как уголь грязного от пороха, в обгоревших берцах купала старенькая санитарка. Купала, а сама бормотала что-то. Из ее слов я понял, что она и в ВОВ тоже была санитаркой. Совсем юной девочкой убежала на фронт. А потом нас одели в чистое и накормили! Немытые не один месяц мы ощущали кайф! А потом, какая- то радиостанция провела акцию. Нам всем дали позвонить домой по сотке.
Я набрал номер и на том конце провода глухо отозвался голос отца. Он спросил -«Кто это», я сказал ему что это я. И остолбенел от услышанного! Батя ответил — «Молодой человек, не шутите так». В общем я его таки убедил. И мы, два мужика, плакали вместе. Мама в тот момент собиралась ехать на опознание в Ростов. Я не знаю какими путями, но на следующий день она уже была у меня в госпитале. Парни мои, так как я еще только ездил на коляске, вынесли меня в коридор положили рядом костыли. Ну, что бы мамуля не испугалась. Она влетела в коридор и бросилась ко мне… через час нашего общения, наклонившись, она произнесла — «Сынок, кого ты хотел обмануть».
Вот так, друзья произошло. А в мою память на концертах уже и песни пели… приехал домой на долечивание и сразу в школу к дочке, Дашуля тогда ещё в младших классах была. Никогда не забуду ее глаза в момент, когда я зашёл в класс и крик -«Папочка, мой папка живой!!!»
Андрей Свищёв
Свежие комментарии